xAGALARx
Постницшеанское преодоление платонизма в этой стране пошло по пизде,
И старый конь свободной русской души загнил прямиком в своей борозде,
Остались от него лишь копыта, белый, омываемый череп дождями и из хвоста волоса,
А борозду он проделал - в ней только закопать подохшего пса.
Однажды к тебе придёт твой сын и спросит тебя, глядя тебе прямо в глаза
Папа, а где мы все были, когда жрали говно люди вокруг, совершенно отпустив тормоза?
И взор ты потупишь, и скажешь ему голос хриплым от горя и стыдливой печали
Сынок, когда люди жрали - мы в очереди за кислым поносом торчали.
Мюзикл панельных домов звучит в твоем сердце всегда, ведь даже уехав на край света,
Ты слышишь в своей голове тягучего российского быта акапелло с хитрым приветом,
Тебе никуда не сбежать от картин, что ты видишь ночами во снах и днем своими глазами,
С шатающимися возле ночного магаза под тусклыми лампами Руси образами,
И с запахом гнили в лифте, который ты обоняешь ежевечерне, возвращаясь с работы,
И на лестнице засохшим, словно с картины сюрреалиста, пятном чьей-то рвоты,
И однажды, находясь после спирта в двухнедельном марафонском бреду,
Ты внезапно поймешь, что хорошо все живут только в аду.
Lukasz Padonski
Лес обступил забытый пионерский лагерь
И пики сломанных тополей в ночи темнеют
И холод лужи сковал здесь даже в мае
И руки таких же как ты вокруг синеют
Распались звуки вокруг, мычат черные лица
Воздух морозен и до стерильности чист
И серыми глазами в небо смотрит горнист.
Здесь все раскинут карты, здесь все раскинут кости
И те, кто в уныние впал и кто горел от злости
И эта камера, ожидания второй смерти
Когда-то рухнут в озера огня все эти тверди
И многие будут плясать на сковороде в бреду
И будут песню петь, как хорошо в аду.
И ты проснулся в поту и смотришь на часы
Еще можно поспать, но спать не хочешь ты
Материя тьмы сгустилась над твоим альковом
И мир надежно закрыт звездным покровом
И тишина звенит в мировом пространстве
Но часы спешат в своем непостоянстве.
И этот вечный отсчет так глух и неумолим
И ты рисуешь себе ад, как Босх Иероним
Но тишину прорежет звук огромных крыл
И страшный голос извне грянет
"Не живи как жил".
Ты сам готовишь себе свою сковороду
Наверное ты хочешь спеть, как хорошо в аду.
