А в солнечном Египте моментом солнце село, Лучами на прощанье пирамиды озарив,
И к первой пирамиде подошли мы очень смело, Нас было трое и из нас никто не был труслив.
Наш первый экспедитор - Кронштейн Исаак Давидыч,
В науке исторической он первый корифей,
Он долго изучал историю Египта,
А в ихних иероглифах рубил он круто змей.
Второй была Петрова тётя Груня - египтолог,
Она в истории соображала прямо зверь,
А я её помощник, я в прошлом гинеколог,
Но я попал в Египет хочешь верь, а хошь не верь. Мы подошли втроём к гробнице фараона,
Открыли мы гробницу и увидели мы в ней,
Чувак лежал в гробу в пелёнках как ребёнок,
То мумия была и вот записочка на ней.
Записочку назвав пергаментом древнейшим, Кронштейн Исаак Давидович в руках её вертел,
Он стал переводить египетскую надпись,
Гробница шевельнулась и я слегка вспотел. Профессор мумию увидев как подпрыгнул,
И тут же побледнел он прямо как мертвец,
Отвисли шортики, запахло экскрементом, Пергаментом обтёр обдристанный попец.
А Груня взвизгнула, как дикий поросёнок, Рамзесу показала свой гнилой оскал,
С патриотизмом спела песенку "Орлёнок",
И сразу климакс у неё тогда настал.
Рамзес тут разошёлся прыгнув на Кронштейна,
Он долго костью по балде ему стучал,
Схватил он с яростью за груди тётю Груню,
И на спине их резко в узел завязал.
Меня ж проклятый фараон Рамзес четвёртый, Схватил за шкирку в тёмный угол потащил,
А дальше ааа-гм-аам
Меня Рамзес короче вскоре отпустил.
Я раньше кто был, так вонючий гинеколог,
Ну а теперь я здесь как будто бы воскрес,
Теперь я профессиональный египтолог
Хоть и очко порвалось как немецкий крест...
