Словно бритва, рассвет полоснул по глазам,
Отворились курки, как волшебный сезам,
Появились стрелки, на помине легки,-
И взлетели стрекозы с протухшей реки,
И потеха пошла - в две руки, в две руки
Мы легли на живот и убрали клыки.
Даже тот, даже тот, кто нырял под флажки,
Чуял волчие ямы подушками лап
Тот, кого даже пуля догнать не смогла б,-
Тоже в страхе взопрел, и прилег, и ослаб.
Чтобы жизнь улыбалась волкам - не слыхал,
Зря мы любим ее, однолюбы
Вот у смерти - красивый широкий оскал
И здоровые, крепкие зубы.
Улыбнемся же волчей ухмылкой врагу -
Псам еще не намылены холки
Но - на татуированном кровью снегу
Наша роспись мы больше не волки
Мы ползли, по-собачьи хвосты подобрав,
К небесам удивленные морды задрав
Или с неба возмездье на нас пролилось,
Или света конец, и в мозгах перекос,
Только били нас в рост из железных стрекоз.
Кровью вымокли мы под свинцовым дождем,
И смирились, решив все равно не уйдем
Животами горячими плавили снег.
Эту бойню затеял не Бог - человек
Улетающим - влет, убегающим - в бег...
Свора псов, ты со стаей моей не вяжись,
В равной сваре - за нами удача
Волки мы, хороша наша волчая жизнь,
Вы - собаки, и смерть вам собачья
Улыбнемся же волчей ухмылкой врагу,
Чтобы в корне пресечь кривотолки.
Но - на татуированном кровью снегу
Наша роспись мы больше не волки
К лесу - там хоть немногих из вас сберегу
К лесу, волки, труднее убить на бегу
Уносите же ноги, спасайте щенков
Я мечусь на глазах полупьяных стрелков
И скликаю заблудшие души волков.
Те, кто жив, затаились на том берегу.
Что могу я один? Ничего не могу
Отказали глаза, притупилось чутье...
Где вы, волки, былое лесное зверье,
Где же ты, желтоглазое племя мое?
...Я живу, но теперь окружают меня
Звери, волчих не знавшие кличей,
Это псы, отдаленная наша родня,
Мы их раньше считали добычей.
Улыбаюсь я волчей ухмылкой врагу,
Обнажаю гнилые осколки.
Но - на татуированном кровью снегу
Наша роспись мы больше не волки
